Первой серии "резня вашингтонской монетарной пилой" регулятору США показалось мало, и он приступил к незамедлительному созданию "сиквела" с еще более трешевым сюжетом. Напомним, еще совсем недавно ФРС на экстренном внеочередном заседании снизила процентную ставку на 50 базисных пунктов, или на привычные нашему слуху 0,5%, - до уровня 1-1,25%. Перед этим ставка федрезерва находилась в диапазоне 1,5-1,75%. Решение, принятое монетарными властями 3 марта сего года, многие инвесторы восприняли настороженно: с одной стороны, ФРС пообещала 30 млрд долларов в день на одного контрагента (банки) под 1% годовых. Эти меры должны были сбить межбанковские ставки, которые достигали 1,8%. С другой стороны, экстренный характер принятия решений (плановое заседание федерального комитета по открытым рынкам запланировано на 17-18 марта) убедило ключевых игроков рынка капитала, что кризис если еще не наступил, то уж точно наступит. Обычно снижение базовой ставки и приток ликвидности приводят к росту фондовых рынков. Но "обычно" не вышло, так как впервые с финансового глобального кризиса 2008 года ФРС не стала ждать плановое заседание, которое к тому же было не за горами, а решила снизить ставки в пожарном порядке, и не на традиционные для последних лет 0,25%, а сразу на 0,5%. Еще в декабре 2019-го ФРС приняла решение не повышать ставки по причине того, что макроэкономические риски "вероятно, уменьшились за последние месяцы". Члены FOMC при обсуждении уровня ставок в декабре прошлого года больше внимания уделяли возможности стимулирования инфляции, нежели потенциально возможным рискам. Достаточно взглянуть на так называемый декабрьский точечный график (dot plot), который показывает ожидания каждого участника FOMC касательно уровня базовых процентных ставок: 4 из 17 участников рассматривали вероятность повышения ставок в 2020 году, а значительная их часть отдавала предпочтение сохранению уже достигнутых уровней ставок. Именно вследствие смешанных ожиданий участников рынка их реакция на столь радикальные действия ФРС оказалась весьма контроверсионной. Вначале рынки "не заметили" снижения, затем отреагировали ростом, который, впрочем, оказался лишь временной коррекцией, и падение продолжилось. На выходных, 15 марта 2020-го, ФРС решила окончательно напугать рынки капитала, убедив всех, что сомнения по поводу начала нового глобального кризиса лучше оставить в прошлом. На очередном экстренном заседании ФРС было принято беспрецедентное решение снизить ставки еще на 100 б.п., или на 1%, до интервала 0-0,25%. Столь резкого монетарного "торможения" уровня ставок в истории Федрезерва еще не было, даже во времена предыдущих рецессий. Здесь можно было бы привести массу математических выкладок, почему именно в таком диапазоне очутились процентные ставки, но все это будет выглядеть и надуманно, и бессмысленно. На самом деле до недавнего времени ФРС сохраняла значительный позитивный дифференциал между своими базовыми ставками и ставками ЕЦБ ЕС, который находился на уровне до 2,5%, в результате чего казначейские облигации Минфина США ("трежерис") пользовались спросом со стороны портфельных инвесторов и позволяли Америке практически "безлимитно" закрывать свой дефицит платежного баланса и государственного бюджета. С другой стороны, американская экономика и монетарная система доллара сохраняли определенную ширину монетарного маневра ставками, когда их снижение позволяло, с одной стороны, применять превентивный антикризисный инструментарий, а с другой – усиливать пакет стандартных мер по поддержке темпов экономического роста. В начале марта сложился тот самый "неловкий момент", когда пришлось и стабилизировать, и стимулировать, причем никто из членов федерального комитета по открытым рынкам в точности вам не скажет, какая именно задача из названных двух решается в данный момент. По сути, ФРС реализовывалась "простая" стратагема: ловким движением руки переключить монетарную систему доллара и экономику США в режим нулевых ставок. Ситуацию ухудшало и резкое падение цен на нефть на мировых рынках, вследствие чего сектор энергетики США испытал сильнейший ценовой дезинфляционный шок. Отныне по прогнозу ФРС: "… на 12-месячной основе общая инфляция … кроме продуктов питания и энергии, опускается ниже 2%. Рыночные меры компенсации инфляции снизились". Теперь акцент базовых таргетов ФРС несколько смещен: темпы роста экономики отходят на второй план, а на первом появляются индикаторы занятости населения и стимулирование инфляции к базовому уровню в 2%: "Федеральная резервная система готова использовать весь свой набор инструментов для поддержки потока кредитов домашним хозяйствам и предприятиям и тем самым содействовать достижению целей максимальной занятости и стабильности цен. Для поддержки бесперебойного функционирования рынков казначейских и ипотечных ценных бумаг… в ближайшие месяцы вложения в казначейские ценные бумаги увеличатся как минимум на 500 млрд долларов, а в обеспеченные ипотекой ценные бумаги - не менее чем на 200 млрд соответственно. Комитет также реинвестирует все основные платежи из авуаров Федерального резерва по ипотечным ценным бумагам в новые ценные бумаги с ипотечным покрытием". Простыми словами, в США запускается новая программа количественного расширения (QE) в размере от 700 млрд долл. с графиком освоения в течение ближайших месяцев. Ставки по обязательным и избыточным резервам банков установлены на уровне 0,1%, что говорит о том, что США пока не готовы прыгнуть в весеннюю "прорубь" отрицательных ставок по примеру европейских "товарищей". В "техническом задании" Федеральному резервному банку Нью-Йорка сформулированы следующие тактические задачи: "Начиная с 16 марта 2020 года Федеральный комитет по открытым рынкам поручает …проводить операции на открытом рынке по мере необходимости, чтобы поддерживать ставку федеральных фондов в целевом диапазоне от 0 до 0,25%. Комитет поручает осуществлять покупки ценных бумаг с динамикой, необходимой для обеспечения бесперебойного функционирования рынков казначейских и ипотечных инструментов. Комитет также поручает …продолжать проводить операции по срочным соглашениям РЕПО, чтобы обеспечить достаточный запас резервов и бесперебойное функционирование рынков краткосрочного финансирования в долларах США. Кроме того, Комитет поручает …проводить однодневные ("ночные", - авт.) операции (и операции обратного выкупа со сроками погашения более одного дня, когда это необходимо…) по ставке предложения ноль процентов с помощью казначейских ценных бумаг… с лимитом на каждого контрагента (банки, – авт.) в размере 30 млрд долл. в день". С целью стимулирования экономики и стабилизации банковской системы ФРС планирует насыщать рынок кредитами под нулевой процент, но при этом платить банкам 0,1% по избыточным резервам. В этой парадигме монетарная модель США становится более вариантной, чем европейская, обеспечивая и минимальную банковскую доходность, и импульс для экономики в виде бесплатных кредитов. Впрочем, столь щедрая позиция ФРС пока больше напугала рынки, чем обрадовала. Если судить о ситуации, исключительно исходя из скорости снижения базовых ставок, ситуация в мировой экономике намного хуже, чем во времена Великой депрессии прошлого века. Мы уже обратили ваше внимание на тот факт, что на самом деле говорить о том, что "ФРС любит скорость" в снижении ставок, пока преждевременно: федрезерв просто экстренно переключил экономику США в режим нулевых процентов, чтобы минимизировать степень глобального шока по сравнению с ключевым конкурентом – Евросоюзом. Особенно с учетом того, что для ЕС удешевление импорта энергоресурсов – частичный компенсатор, а для нетто-экспортера углеводородов, то есть США, – еще один ценовой шок. Такое "переключение" монетарных скоростей было не вполне четко интерпретировано рынками, и здесь сказалась ограниченность коммуникаций ФРС, привыкшей зашифровывать свои месседжи между строк официальных протоколов FOMC. Одна из цитат, приведенных в статье Bloomberg: "…масштабы шока становятся экспоненциальными, и рынки справедливо ставят под сомнение, что еще может сделать денежно-кредитная политика, и обесценивают ее эффективность в снижении рисков спада, вызванного коронавирусом". На данный момент сформированный дисбаланс ставок в паре доллар/евро очень хорошо описывает соотношение десятилетних государственных облигаций США и Германии: +0,79% против минус 0,58%, а общий инвестиционный шок – соотношение в паре нефть/золото: падение на отметку 30 долл./баррель и ниже и соответствующий рост до 1,536 тыс. долл. за унцию и выше. Что касается отправной точки кризиса – Китая, то там темпы падения ключевых экономических индикаторов катастрофически превысили все экспертные прогнозы. По данным, которые приводит агентство Reuters, промышленное производство в Поднебесной упало на 13,5% (минимум с 1990 года), инвестиции в основной капитал сократились на 24,5%, розничные продажи упали на 20,5%, что явилось абсолютным антирекордом за последние 30 лет. Здесь очень важно понимание влияния уровня базовых ставок США на сырьевые рынки и обменные курсы национальных валют. Существует общепринятая зависимость: дорогой доллар – дешевые сырьевые цены; дешевый доллар – высокие сырьевые цены. Сама "дешевизна" или "дороговизна" доллара в свою очередь напрямую коррелирует с уровнем ставок ФРС: чем они ниже, тем сильнее доллар обесценивается по отношению к другим валютам, например к евро, так как сокращается ценовой дифференциал между двумя валютами и возможность зарабатывания на так называемом кэрри-трейде, когда европейский инвестиционный фонд получает фондирование в Европе под 0,5% и вкладывает эти деньги в казначейские обязательства США под 2,5%. Для Украины как сырьевой страны и реципиента финансового капитала выгодна модель дешевого доллара, когда цены на сырье высокие и наши долговые инструменты становятся привлекательными для западных инвесторов по причине их высокой доходности: тот самый дифференциал и кэрри-трейд. Но у данной зависимости есть определенные рамки. Она работает в пределах классических отрезков глобального делового цикла на фазе устойчивого тренда по росту или падению. То есть на этапе разогрева экономики, когда ставки ФРС находятся на минимуме, или на этапе четко прогнозируемого замедления роста, когда ставки, наоборот, на максимуме. Но это же правило не работает на поворотных точках делового цикла, когда снижение ставок начинается как реакция на сам кризис или когда высокие ставки остаются таковыми, потому что регулятор вовремя не начал их снижение и прозевал начало кризиса. В таком случае зависимость разрушается: ставки ФРС могут падать, и вместе с ними будет снижаться и сырье, так как снижение ставок уже не может стимулировать рост экономики и спрос на сырьевые товары со стороны промышленности. Точно так же дешевый доллар не станет и палочкой-выручалочкой для таких стран, как Украина, так как желание инвесторов зарабатывать на разнице ставок привлечения ресурсов в США и размещения оных в ОВГЗ в Украине заметно ослабнет. Но не по причине того, что не выгодно, а по причине того, что уже рискованно. В условиях поворотных реперных точек делового цикла инвестиции уходят в банковские металлы и казначейские облигации Министерства финансов США, даже если доходность по ним снизится до уровня менее 1%. Этот глобальный обвал существенно отличается от предыдущего, так как представляет собой кризис предложения, а не спроса, то есть его протокол лечения носит, скорее, фискально-регулятивный, а не монетарный характер. Нужно помочь участникам рыночной игры найти новую линейку массовых товаров, и центробанки здесь - плохие советчики, а избыточная ликвидность, направленная на рост спекулятивного капитала или возобновление уже утраченных технологических цепочек, лишь ухудшит ситуацию. Это будет не единоразовое падение, а длительная, "вечная" стагнация с минимальными (до 2%) или нулевыми показателями роста мирового ВВП в течение одного - нескольких лет. И это будет тотальное банкротство системы "вульгарного либерализма" как на политическом, так и на экономическом уровнях. В этом контексте оторванная от украинских реалий модель инфляционного таргетирования НБУ в виде финансового обескровливания экономики выглядит как допотопное лечение всех болезней кровопусканием и пиявками. А условно "либертарианские" экономические доктрины нашего правительства – как плохо заученный учебник, попавший в наше время из далеких 90-х. В ближайшее время ФРС США инициирует внесение нормативных и законодательных изменений касательно применения отрицательных ставок по избыточным банковским резервам или усилит монетарный разрыв в нынешней монетарной трансмиссии "навыворот": отрицательные ставки по кредитам банкам и положительные по их резервам. Окончательно решение будет принято в течение месяцев. А это значит, что, если у нас есть желание выйти из кризиса, необходимо срочно пересмотреть не только экономическую политику, но и монетарную, которые являют собой два условных крыла нашего постоянно отлагаемого взлета. Если мы, конечно, планируем лететь, а не в очередной раз падать. Алексей Кущ Редакция может не соглашаться с мнением автора. Если вы хотите написать в рубрику "Мнение", ознакомьтесь с правилами публикаций и пишите на blog@112.ua.
Первой серии "резня вашингтонской монетарной пилой" регулятору США показалось мало, и он приступил к незамедлительному созданию "сиквела" с еще более трешевым сюжетом. Напомним, еще совсем недавно ФРС на экстренном внеочередном заседании снизила процентную ставку на 50 базисных пунктов, или на привычные нашему слуху 0,5%, - до уровня 1-1,25%. Перед этим ставка федрезерва находилась в диапазоне 1,5-1,75%. Решение, принятое монетарными властями 3 марта сего года, многие инвесторы восприняли настороженно: с одной стороны, ФРС пообещала 30 млрд долларов в день на одного контрагента (банки) под 1% годовых. Эти меры должны были сбить межбанковские ставки, которые достигали 1,8%. С другой стороны, экстренный характер принятия решений (плановое заседание федерального комитета по открытым рынкам запланировано на 17-18 марта) убедило ключевых игроков рынка капитала, что кризис если еще не наступил, то уж точно наступит. Обычно снижение базовой ставки и приток ликвидности приводят к росту фондовых рынков. Но "обычно" не вышло, так как впервые с финансового глобального кризиса 2008 года ФРС не стала ждать плановое заседание, которое к тому же было не за горами, а решила снизить ставки в пожарном порядке, и не на традиционные для последних лет 0,25%, а сразу на 0,5%. Еще в декабре 2019-го ФРС приняла решение не повышать ставки по причине того, что макроэкономические риски "вероятно, уменьшились за последние месяцы". Члены FOMC при обсуждении уровня ставок в декабре прошлого года больше внимания уделяли возможности стимулирования инфляции, нежели потенциально возможным рискам. Достаточно взглянуть на так называемый декабрьский точечный график (dot plot), который показывает ожидания каждого участника FOMC касательно уровня базовых процентных ставок: 4 из 17 участников рассматривали вероятность повышения ставок в 2020 году, а значительная их часть отдавала предпочтение сохранению уже достигнутых уровней ставок. Именно вследствие смешанных ожиданий участников рынка их реакция на столь радикальные действия ФРС оказалась весьма контроверсионной. Вначале рынки "не заметили" снижения, затем отреагировали ростом, который, впрочем, оказался лишь временной коррекцией, и падение продолжилось. На выходных, 15 марта 2020-го, ФРС решила окончательно напугать рынки капитала, убедив всех, что сомнения по поводу начала нового глобального кризиса лучше оставить в прошлом. На очередном экстренном заседании ФРС было принято беспрецедентное решение снизить ставки еще на 100 б.п., или на 1%, до интервала 0-0,25%. Столь резкого монетарного "торможения" уровня ставок в истории Федрезерва еще не было, даже во времена предыдущих рецессий. Здесь можно было бы привести массу математических выкладок, почему именно в таком диапазоне очутились процентные ставки, но все это будет выглядеть и надуманно, и бессмысленно. На самом деле до недавнего времени ФРС сохраняла значительный позитивный дифференциал между своими базовыми ставками и ставками ЕЦБ ЕС, который находился на уровне до 2,5%, в результате чего казначейские облигации Минфина США ("трежерис") пользовались спросом со стороны портфельных инвесторов и позволяли Америке практически "безлимитно" закрывать свой дефицит платежного баланса и государственного бюджета. С другой стороны, американская экономика и монетарная система доллара сохраняли определенную ширину монетарного маневра ставками, когда их снижение позволяло, с одной стороны, применять превентивный антикризисный инструментарий, а с другой – усиливать пакет стандартных мер по поддержке темпов экономического роста. В начале марта сложился тот самый "неловкий момент", когда пришлось и стабилизировать, и стимулировать, причем никто из членов федерального комитета по открытым рынкам в точности вам не скажет, какая именно задача из названных двух решается в данный момент. По сути, ФРС реализовывалась "простая" стратагема: ловким движением руки переключить монетарную систему доллара и экономику США в режим нулевых ставок. Ситуацию ухудшало и резкое падение цен на нефть на мировых рынках, вследствие чего сектор энергетики США испытал сильнейший ценовой дезинфляционный шок. Отныне по прогнозу ФРС: "… на 12-месячной основе общая инфляция … кроме продуктов питания и энергии, опускается ниже 2%. Рыночные меры компенсации инфляции снизились". Теперь акцент базовых таргетов ФРС несколько смещен: темпы роста экономики отходят на второй план, а на первом появляются индикаторы занятости населения и стимулирование инфляции к базовому уровню в 2%: "Федеральная резервная система готова использовать весь свой набор инструментов для поддержки потока кредитов домашним хозяйствам и предприятиям и тем самым содействовать достижению целей максимальной занятости и стабильности цен. Для поддержки бесперебойного функционирования рынков казначейских и ипотечных ценных бумаг… в ближайшие месяцы вложения в казначейские ценные бумаги увеличатся как минимум на 500 млрд долларов, а в обеспеченные ипотекой ценные бумаги - не менее чем на 200 млрд соответственно. Комитет также реинвестирует все основные платежи из авуаров Федерального резерва по ипотечным ценным бумагам в новые ценные бумаги с ипотечным покрытием". Простыми словами, в США запускается новая программа количественного расширения (QE) в размере от 700 млрд долл. с графиком освоения в течение ближайших месяцев. Ставки по обязательным и избыточным резервам банков установлены на уровне 0,1%, что говорит о том, что США пока не готовы прыгнуть в весеннюю "прорубь" отрицательных ставок по примеру европейских "товарищей". В "техническом задании" Федеральному резервному банку Нью-Йорка сформулированы следующие тактические задачи: "Начиная с 16 марта 2020 года Федеральный комитет по открытым рынкам поручает …проводить операции на открытом рынке по мере необходимости, чтобы поддерживать ставку федеральных фондов в целевом диапазоне от 0 до 0,25%. Комитет поручает осуществлять покупки ценных бумаг с динамикой, необходимой для обеспечения бесперебойного функционирования рынков казначейских и ипотечных инструментов. Комитет также поручает …продолжать проводить операции по срочным соглашениям РЕПО, чтобы обеспечить достаточный запас резервов и бесперебойное функционирование рынков краткосрочного финансирования в долларах США. Кроме того, Комитет поручает …проводить однодневные ("ночные", - авт.) операции (и операции обратного выкупа со сроками погашения более одного дня, когда это необходимо…) по ставке предложения ноль процентов с помощью казначейских ценных бумаг… с лимитом на каждого контрагента (банки, – авт.) в размере 30 млрд долл. в день". С целью стимулирования экономики и стабилизации банковской системы ФРС планирует насыщать рынок кредитами под нулевой процент, но при этом платить банкам 0,1% по избыточным резервам. В этой парадигме монетарная модель США становится более вариантной, чем европейская, обеспечивая и минимальную банковскую доходность, и импульс для экономики в виде бесплатных кредитов. Впрочем, столь щедрая позиция ФРС пока больше напугала рынки, чем обрадовала. Если судить о ситуации, исключительно исходя из скорости снижения базовых ставок, ситуация в мировой экономике намного хуже, чем во времена Великой депрессии прошлого века. Мы уже обратили ваше внимание на тот факт, что на самом деле говорить о том, что "ФРС любит скорость" в снижении ставок, пока преждевременно: федрезерв просто экстренно переключил экономику США в режим нулевых процентов, чтобы минимизировать степень глобального шока по сравнению с ключевым конкурентом – Евросоюзом. Особенно с учетом того, что для ЕС удешевление импорта энергоресурсов – частичный компенсатор, а для нетто-экспортера углеводородов, то есть США, – еще один ценовой шок. Такое "переключение" монетарных скоростей было не вполне четко интерпретировано рынками, и здесь сказалась ограниченность коммуникаций ФРС, привыкшей зашифровывать свои месседжи между строк официальных протоколов FOMC. Одна из цитат, приведенных в статье Bloomberg: "…масштабы шока становятся экспоненциальными, и рынки справедливо ставят под сомнение, что еще может сделать денежно-кредитная политика, и обесценивают ее эффективность в снижении рисков спада, вызванного коронавирусом". На данный момент сформированный дисбаланс ставок в паре доллар/евро очень хорошо описывает соотношение десятилетних государственных облигаций США и Германии: +0,79% против минус 0,58%, а общий инвестиционный шок – соотношение в паре нефть/золото: падение на отметку 30 долл./баррель и ниже и соответствующий рост до 1,536 тыс. долл. за унцию и выше. Что касается отправной точки кризиса – Китая, то там темпы падения ключевых экономических индикаторов катастрофически превысили все экспертные прогнозы. По данным, которые приводит агентство Reuters, промышленное производство в Поднебесной упало на 13,5% (минимум с 1990 года), инвестиции в основной капитал сократились на 24,5%, розничные продажи упали на 20,5%, что явилось абсолютным антирекордом за последние 30 лет. Здесь очень важно понимание влияния уровня базовых ставок США на сырьевые рынки и обменные курсы национальных валют. Существует общепринятая зависимость: дорогой доллар – дешевые сырьевые цены; дешевый доллар – высокие сырьевые цены. Сама "дешевизна" или "дороговизна" доллара в свою очередь напрямую коррелирует с уровнем ставок ФРС: чем они ниже, тем сильнее доллар обесценивается по отношению к другим валютам, например к евро, так как сокращается ценовой дифференциал между двумя валютами и возможность зарабатывания на так называемом кэрри-трейде, когда европейский инвестиционный фонд получает фондирование в Европе под 0,5% и вкладывает эти деньги в казначейские обязательства США под 2,5%. Для Украины как сырьевой страны и реципиента финансового капитала выгодна модель дешевого доллара, когда цены на сырье высокие и наши долговые инструменты становятся привлекательными для западных инвесторов по причине их высокой доходности: тот самый дифференциал и кэрри-трейд. Но у данной зависимости есть определенные рамки. Она работает в пределах классических отрезков глобального делового цикла на фазе устойчивого тренда по росту или падению. То есть на этапе разогрева экономики, когда ставки ФРС находятся на минимуме, или на этапе четко прогнозируемого замедления роста, когда ставки, наоборот, на максимуме. Но это же правило не работает на поворотных точках делового цикла, когда снижение ставок начинается как реакция на сам кризис или когда высокие ставки остаются таковыми, потому что регулятор вовремя не начал их снижение и прозевал начало кризиса. В таком случае зависимость разрушается: ставки ФРС могут падать, и вместе с ними будет снижаться и сырье, так как снижение ставок уже не может стимулировать рост экономики и спрос на сырьевые товары со стороны промышленности. Точно так же дешевый доллар не станет и палочкой-выручалочкой для таких стран, как Украина, так как желание инвесторов зарабатывать на разнице ставок привлечения ресурсов в США и размещения оных в ОВГЗ в Украине заметно ослабнет. Но не по причине того, что не выгодно, а по причине того, что уже рискованно. В условиях поворотных реперных точек делового цикла инвестиции уходят в банковские металлы и казначейские облигации Министерства финансов США, даже если доходность по ним снизится до уровня менее 1%. Этот глобальный обвал существенно отличается от предыдущего, так как представляет собой кризис предложения, а не спроса, то есть его протокол лечения носит, скорее, фискально-регулятивный, а не монетарный характер. Нужно помочь участникам рыночной игры найти новую линейку массовых товаров, и центробанки здесь - плохие советчики, а избыточная ликвидность, направленная на рост спекулятивного капитала или возобновление уже утраченных технологических цепочек, лишь ухудшит ситуацию. Это будет не единоразовое падение, а длительная, "вечная" стагнация с минимальными (до 2%) или нулевыми показателями роста мирового ВВП в течение одного - нескольких лет. И это будет тотальное банкротство системы "вульгарного либерализма" как на политическом, так и на экономическом уровнях. В этом контексте оторванная от украинских реалий модель инфляционного таргетирования НБУ в виде финансового обескровливания экономики выглядит как допотопное лечение всех болезней кровопусканием и пиявками. А условно "либертарианские" экономические доктрины нашего правительства – как плохо заученный учебник, попавший в наше время из далеких 90-х. В ближайшее время ФРС США инициирует внесение нормативных и законодательных изменений касательно применения отрицательных ставок по избыточным банковским резервам или усилит монетарный разрыв в нынешней монетарной трансмиссии "навыворот": отрицательные ставки по кредитам банкам и положительные по их резервам. Окончательно решение будет принято в течение месяцев. А это значит, что, если у нас есть желание выйти из кризиса, необходимо срочно пересмотреть не только экономическую политику, но и монетарную, которые являют собой два условных крыла нашего постоянно отлагаемого взлета. Если мы, конечно, планируем лететь, а не в очередной раз падать. Алексей Кущ Редакция может не соглашаться с мнением автора. Если вы хотите написать в рубрику "Мнение", ознакомьтесь с правилами публикаций и пишите на blog@112.ua.
