15 июня Михаилу Михайловичу исполнится 75 лет. Его судьба наполнена такими удивительными событиями, что он, наверное, не смог бы рассказать о них и за год. Самое главное богатство Державина – это удивительные люди, которые встретились на его пути. Он был зятем Аркадия Райкина, потом стал зятем легендарного маршала Буденного. Ну а уж в мире кино нет таких людей, с которыми бы не был знаком этот артист. Но есть среди них особенно дорогие – например Людмила Марковна Гурченко.
- Михаил Михайлович, честно говоря, побаиваемся вас спрашивать о юбилее… Некоторые артисты боятся таких солидных дат – 75 лет!
– Да ладно, семьдесят пять – это еще ничего. Ведь есть такие, которые отметили уже и восемьдесят, и восемьдесят пять, и даже девяносто пять! И ничего, пока что живы… Особенно меня поражают наши женщины. Вот у нас, в Театре сатиры, отметили юбилеи Ольга Аросева, Вера Васильева… И я просто восхищаюсь, как хорошо они выглядят, как бодро держатся! Мне кажется, женщины крепче мужчин… В общем, дата меня не пугает. А день рождения я отмечу на сцене. Мы с Александром Ширвиндтом сыграем совместный спектакль.
– Михаил Михайлович, вас жизнь столкнула со многими интересными людьми…
– Самый интересный человек для меня – это мой отец Михаил Степанович Державин, актер Театра Вахтангова. Именно его я буду вспоминать в этот день… Знаете, все было очень давно. Всю жизнь я провел здесь, в этом доме на Арбате, сижу на кухне и вижу из окна родильный дом, где я появился на свет… Перед глазами проходят картины. Война… Папа идет дежурить на крышу Театра Вахтангова, чтобы в случае чего сбросить "зажигалку" с крыши. Как известно, театр однажды ночью разбомбили. И представляете, бомба попала в него именно в ту ночь, когда дежурил мой отец. По счастью, она его не тронула, но, упав на сцену, убила двух человек. А еще по этой дороге мимо нашего дома все время ездил Сталин…
– Да вы что? Наверное, дороги перекрывали?
– Между прочим, нет. Никто ничего не перекрывал, даже для Сталина. Мы выходили из школы и, если слышали, что охранники между собой говорят: "Хозяин едет!" – понимали, что сейчас повезут Сталина. Нередко удавалось его разглядеть в окне заграничного автомобиля.
– Его появление вызывало чувство страха?
– Что вы! Мы были в восторге! Ведь в то время нас в школе воспитывали так, что мы были уверены, что живем в самой счастливой стране и что Сталин подарил нам счастливое детство. Для нас было большой радостью его увидеть. Между прочим, школе я за многое благодарен. В то время учителя действительно нас воспитывали, а не просто учили предметам. И пусть идеология стала неактуальна, но моральные принципы остались на всю жизнь. Не поверите, но, хоть прошло более полувека, я до сих пор встречаюсь со своими одноклассниками. Многие из них стали большими людьми, в чинах, в летах. Но мы друг для друга по-прежнему те же мальчишки и девчонки…
– В Училище имени Щукина вы познакомились с дочкой Аркадия Райкина Катей…
– Да. Но Райкина я знал с детства. Дело в том, что в нашем доме жил один очень известный врач, лор. И к нему приезжали многие известные артисты, чтобы решить проблемы с голосом. И Райкин тоже приезжал, чтобы поправить голос. Выходил из машины и, если подворачивался я, обязательно здоровался и спрашивал, дома ли Виктор Контарович. И моего отца Райкин знал. Так что когда я был представлен Аркадию Исааковичу как будущий зять, он отнесся к этому благосклонно, даже обрадовался.
– Вам было не страшно входить в такую известную семью?
– Конечно, Аркадий Исаакович тогда, в конце пятидесятых, был уже недоступной звездой. Афиши с его портретами висели на каждом углу. Но с другой стороны, такие люди приходили в наш дом всегда, к моему отцу. И у меня не было перед ними какой-то робости. Я женился на Кате, потому что мы полюбили друг друга, только и всего. Но тогда ее родители и брат Костя еще не переехали из Ленинграда в Москву. Поэтому Райкины сняли для нас комнату в квартире своих знакомых. Так что я, собственно, не входил в семью Райкина, мы жили отдельно…
– Но брак продержался всего два года… А буквально через полгода после этого Катя стала женой Юрия Яковлева, да еще оказалась беременной…
– У меня нет обиды на Юрия Васильевича за это. Они с Катей работали в одном театре и полюбили друг друга… Все сложилось так, как должно было быть. А теперь я даже иронизирую над этой ситуацией. Когда объявляю дочку Юрия Васильевича, актрису Алену Яковлеву, то говорю так: "Это дочь моей первой жены, вторым мужем которой стал Юрий Яковлев". Кстати, благодаря этому разводу мое имя в 1960 году впервые появилось в газете. Когда мы с Катей уже разъехались, я вдруг взял в руки газету "Вечерняя Москва" и в разделе "Браки и разводы" прочел заметку о том, что якобы Державин возбуждает судебное дело против Райкиной, чтобы делить имущество. Я был в ужасе! Никакого заявления в суд ведь я не подавал. Так много лет я и находился в недоумении, кто запустил эту грязную утку… А потом, познакомившись со мной на капустнике, композитор Никита Богословский признался, что он шутки ради запустил этот слух.
– Когда вы женились во второй раз, вашим зятем тоже стал известный человек… Как вы познакомились с дочерью знаменитого маршала?
– С Ниной Буденной меня познакомили друзья. Им не понравилось, что после развода я ходил хмурый, и они специально подбросили мне это знакомство. В результате – восемнадцать лет брака! В этой семье меня тоже приняли с радостью, увидев меня на пороге своей квартиры, Семен Михайлович сразу сказал: "Здравствуй, сынок!" Сначала мы с женой жили отдельно, а потом переехали к ним. Я оказался в окружении таких соседей, как Ворошилов, Жуков, Молотов, Каганович. Это мне было интересно, ведь этих людей я играл в театре… Кстати, интересно, что со всеми своими тестями я виделся в детстве. Про Райкина я уже рассказывал. А Семен Буденный тоже нередко проезжал в своей машине по Арбату. И я его прекрасно помню. Мы, дети, были очарованы его личностью, бежали за машиной и махали ему рукой. Потом я тестю это рассказывал и смеялся: "Вы разве не помните: я вам махал?" Кстати, в связи с Буденным мне вспоминается такая история… Когда он умер, я, естественно, как родственник шел за его гробом в первых рядах. А похороны показывали по телевидению. И слышу, телевизионное начальство шипит: "Уберите этого актера из "Кабачка "12 стульев"! Чего он там крутится"? В то время я участвовал в такой юмористической передаче, и она была страшно популярна… И вдруг ко мне подходит Брежнев, обнимает и целует меня. И я слышу: "Показывайте Державина крупнее!"
– От этого брака у вас дочь Мария и два внука. Никто из них не пошел по вашим стопам?
– Моя единственная дочь Мария Державина закончила ГИТИС, но по моим стопам не пошла. Есть только один родственник, сын сестры, который стал актером… Ну а внуки… Старшему из них, Петру, двадцать три года. Он закончил журналистский факультет МГУ и продолжил учебу в аспирантуре. А младший, Павел, еще учится в школе. Я не могу похвастаться, что так уж часто занимаюсь внуками, но, конечно, стараюсь им передать то, что знаю. Обучить каким-то основным жизненным принципам.
– А как звучит ваш главный жизненный принцип?
– Пожалуй, не врать себе. Этому, конечно, очень сложно следовать. Но я стараюсь.
– Михаил Михайлович, и вас, и Александра Ширвиндта в 1990 году прославил фильм "Бабник". Не обидно было, что после этого вас и в жизни стали считать такими?
– Ну что вы, это же очень весело. Мы с Сашей даже шутили… Дело в том, что пятью годами позже я снялся в фильме под названием "Импотент". И Ширвиндт тут же сочинил каламбур: от бабника до импотента… В жизни я был женат только три раза (третья жена актера – певица Роксана Бабаян. – Прим. ред.). Не считаю, что это много, тем более для артиста.
– Из мужчин дружите с Ширвиндтом. А из актрис с кем сложилась дружба?
– Конечно, с Людмилой Марковной Гурченко. Она удивительная женщина! Мы ведь с ней снимались в фильме "Моя морячка" и еще тогда подружились. Кто-то из актеров признавался, что им нелегко было работать с Гурченко, мол, характер сложный. Но я этого почему-то не чувствовал! Мне с Люсей всегда было очень легко. А в фильме "Старые клячи" у нас с ней по сценарию был долгий, затяжной поцелуй. Сняли не с первого дубля, но у нас разочарования по этому поводу не было. После этого я понял еще, что Гурченко – настоящая женщина. Этот поцелуй запомнился надолго…
– А когда вы последний раз видели Людмилу Марковну?
– Да вот незадолго до того, как она упала. Мы встречались на презентации книги Александра Ширвиндта. Люся была в таком спокойном, меланхоличном настроении. И когда я запел песню из кинофильма "Моя морячка", у нее прямо слезы навернулись на глаза. И мы с ней спели эту песню вместе. Когда я узнал, что Гурченко из-за травмы потеряла способность двигаться, был очень расстроен. Она ведь такая яркая женщина, вся в движении! Мне кажется, что ее это обстоятельство просто убило…
– А Гурченко что-то рассказывала вам о своих родных?
– Никогда! Зная ее много лет, я, честно говоря, даже не предполагал, что у нее есть дочь, внуки… Она никогда не говорила о них. Поэтому, когда после ее смерти эти люди стали выступать в телевизионных передачах, мне это показалось странным. Она ведь с ними не общалась много лет.
– Михаил Михайлович, считается, что актеры все не дураки выпить и, как правило, курят. А у вас как с этим?
– Курить я даже не начинал. А все благодаря моему отцу. Он курил десятки лет, и из-за этого у него были проблемы со здоровьем. Уже когда болел, пробовал бросить, но это для него оказалось мучительным, невозможным. Посмотрев на это, я решил, что лучше не буду курить. Да и отец сказал: "Лучше уж пей". Но и пить я тоже не начал так чтобы уж очень. Хотя, конечно, иногда приходилось это делать. Например, однажды пришлось выпивать с Брежневым, с которым я встретился в правительственной ложе Московского ипподрома. Не мог же я отказаться…
По материалам Собеседника