Иван Жуль - пилот легендарный: за 46 лет в авиации он поднимал в небо практически всех первых лиц: и Леонидов - Кравчука и Кучму, и Викторов - Ющенко и Януковича, когда тот был премьером. Иван Павлович согласился рассказать о том, как ему леталось с пассажирами №1.
- Когда вы стали летать на литерных рейсах (перевозка первых лиц)?
- В 235-й летный отряд (в советское время занимался перевозкой первых лиц. - ред.) я едва не попал, еще когда служил в армии. В Мелитополе. Приехали к нам из правительственного отряда "покупатели", как мы их называли. А мы с товарищем из города бежали. Начальник мне кричит: "Жуль! Чтобы завтра был чисто одет. Я подал списки, поедете в Москву". Но тогда моего командира, майора, взяли, а меня нет. Не хватило налета. При необходимых 500 у меня было всего 270 часов. С командиром своим я потом долго поддерживал связь. Он в Москве остался. В 1979 году мне уже предложили перейти в 235-й отряд. Но я тогда отказался.
- Почему? Это же наверняка было престижно.
- Там надо было дежурить по 10 дней, сидеть дома на привязи и быть готовым вылететь в любой момент. Сейчас есть мобильные телефоны, а в то время у меня даже домашнего не было. Я тогда был вторым пилотом и отказался. В 1980 году стал командиром, и мне снова предложили в отряд. Тогда уже я согласился.
Легендарный пилот Иван Жуль
- На литерных в то время много зарабатывали?
- Как ни странно, нет. Мы, когда работали на рейсовых самолетах, годовую норму - 800 часов - выполняли за девять месяцев. В Симферополь летом рейсы отправлялись каждый час. Даже шутили, что троллейбусы в Ялте ходят реже. В итоге, если у инженера была зарплата 120 рублей, я как командир зарабатывал 400–450. А когда перешли на литерные рейсы, стали получать меньше. Летали-то реже. Если на мое дежурство выпадал рейс, то нам выписывали по 90 рублей премиальных. А если нет, то, как говорится, пролетали.
- А что, Щербицкий летал редко?
- Нечасто. И в основном - в Москву. Да я со Щербицким работал совсем недолго. Это был буквально эпизод. Дальше пошли Ивашко, Гуренко, Леонид Макарович, Леонид Данилович. С ним я 12 лет летал - 294 часа в небе. Кучма понимал авиацию, все-таки инженер. Виктора Федоровича очень много возил, когда он был премьером, - 180 часов налетали.
- У вас случались ЧП?
- Ну, разве что погоды где-то не было, но это не ЧП. Помню, летим из Киева в Ровно, погода прекрасная, прогноз хороший. Только взлетели, как нам сообщают: "В Ровно туман". Выхожу в салон, докладываю Леониду Даниловичу обстановку. Говорю: "Есть варианты - или во Львов на запасной аэродром, или возвращаемся в Киев. Ваше решение?" Президент смотрит на меня и говорит: "Летимо в Рiвне". Я снова объясняю: "Так и так - туман". Ответ: "Летимо в Рiвне". Ну что делать… Но все-таки есть Господь на небе: неожиданно погода начала улучшаться. Мы приземлились, и все были довольны.
- А с курьезными ситуациями приходилось сталкиваться?
- Был случай. Летели мы с Леонидом Даниловичем в Рим. За нами - самолет с прессой. Он должен садиться через 10 минут после нас. И тут нам говорят: "Ждите в зоне ожидания". А прессу пропускают первой. Я говорю: "Подождите, у нас главный пассажир!" Диспетчер отвечает: "Ждите!" Я не выдержал. Говорю: "Мы будем садиться". Сели, съехали с полосы. Нам снова: "Ждите". На перрон рулить не дают. Наконец, подъезжает машина, и нам показывают следовать за ней. Мы едем мимо перрона, нас снова выводят на взлетно-посадочную полосу, проезжаем полосу, и так несколько раз - ездим кругами. И тут я вижу: выстроился оркестр, и к ним бежит невысокого роста человек с барабаном наперевес. Я тогда все понял! Оказывается, официальный оркестр, который должен был встречать президента, опоздал. Попали в пробку. Конечно, Леонид Данилович был очень недоволен: сначала в небе кружились, потом на земле. Но когда ему объяснили, в чем было дело, отошел.
- Пассажиры когда-нибудь пытались вами командовать: "Лети быстрее, садись скорее"?
- Никогда. Даже в кабину не заходили. Помню, как Леониду Даниловичу надо было срочно вылетать из Крыма: какой-то важный звонок в Киеве. И меня торопило его окружение: "Давай, бегом". Но у нас такая особенность в самолете: если скорость больше 500 км/час - в салоне шумно. Я предупредил президента, что, если я буду гнать, может быть некомфортно. На что Леонид Данилович сказал: "Звонок звонком, а ты лети как надо".
- У вас были пассажиры, которые боялись летать?
- Были такие. Это всегда заметно по поведению. Люди подходят, спрашивают: все ли будет в порядке? Но это нормально: все мы чего-то боимся.
- Полеты планируют заранее или вам могут позвонить и сказать: "Через полчаса летим туда-то"?
- Обычно если вылет утром, то к нему готовятся с вечера. Хотя бывают случаи, когда надо вылететь срочно. Помню, мы были в Симферополе. Привезли премьер-министра, там же тогда отдыхал Президент. У нас было свободное время, пошли на пляж. И как раз случилась трагедия - упал самолет во Львове (27 июля 2002 года во время авиашоу в Скнилове упал истребитель Су-27 - ред.). И вот я помню, как нас охрана быстренько подняла, как мы бегом бежали с моря по лестнице 800 ступенек. Приезжаем на аэродром, Президент уже ждет, а мы бежим мимо него в шортах. Форма-то у меня в самолете, в шкафу. Президент потом смеялся. Говорил: "В форме вы все одинаковые, а в шортах такие красивые бежите".
- У литерного рейса есть какие-то преимущества в воздухе?
- Все самолеты летают на разных высотах. Но если между пассажирскими эшелон (разница в высоте – ред.) составляет 300 метров, то для литера освобождают один эшелон сверху и один - снизу. Получается 600 метров.
- То есть самолеты другие вы не видите?
- Почему? Видим. Даже истребители встречали. Помню, в Стамбул с Леонидом Макаровичем летели. Только Черное море пролетели, смотрим, висят - один, еще один. Потом оказалось, это воздушный эскорт нас встречал. И с Ющенко такое было.
- Вы всю жизнь летали на "тушке"?
- Нет, я и на Ил-62 летал, но Ту-134 - мой любимый самолет. Долгое время в авиапарке первых лиц он был один. Только когда Леонид Кучма стал премьер-министром, взяли второй Ту-134.
- А на Аэробусе новом летали?
- В хвосте, в салоне, как консультант-инструктор. Был интересный случай. Летим, подходит ко мне какой-то человек: "Вы Иван Павлович?" - "Да". - "Ваша фамилия Жуль?" - "Да". Он ушел. Через 10–15 минут возвращается: "Вас президент ждет". И вот я зашел к Виктору Федоровичу. Поздоровались. Он спросил, как у меня здоровье, почему я не летаю, обеспечили ли меня работой? Мне же два года назад исполнилось 65 лет, последние 1,5 года я за штурвалом не летаю. А пилотам уход из авиации дается тяжело - многие после этого долго не живут. Я же остался в своем коллективе, продолжаю работать в Госавиапредприятии "Украина".
На прощание Президент подарил мне часы... Спросил: "Может, вам что-то надо?" Я говорю: "Виктор Федорович, мне уже ничего не надо. Работа есть, пенсия есть, не жалуюсь".
Кто и как охраняет борт Президента
Прежде чем Иван Жуль попал в 235-й (правительственный) отряд, его полгода проверяло 9-е управление КГБ. "Даже больше вам скажу: в 1989 году меня и моего бортмеханика уже оформили в отряд. А я вскоре уехал по путевке в Японию, и привез оттуда автомобиль. Машина до сих пор у меня бегает - "Тойота" с правым рулем. Стоила она 150 долларов. Деньги законные. Я же летал за границу, собирал. И что вы думаете? Бортмеханик начал летать, а я еще два месяца сидел без дела. Неофициально мне сказали: тебя перепроверяют - законно заработал деньги или нет", - вспоминает летчик.
Теперь функции "девятки" перебрало на себя УГОУ. В Управлении государственной охраны Украины есть сотрудники, которые обеспечивают безопасность воздушных суден и всего, что с ними связано. "Наши люди охраняют самолет, проверяют его перед вылетом, доставляют экипаж на аэродром и решают еще множество вопросов, - рассказал источник в УГОУ. - Каких? Ну, например, если у пилота дома возникла сложная ситуация, связанная со здоровьем родственников, или другая жизненная проблема, то к полету его не допустят. Потому что он нервничает и может принять неадекватное решение. То же касается техников. И мы должны знать, что у пилота в жизни что-то не так. Это часть нашей работы".
По словам нашего собеседника, это обычная практика. "В воздушном кодексе Украины сказано, что командир может отказаться от совершения полета, мотивируя тем, что у него в коллективе плохой моральный климат. Скажем, у стюардессы - проблемы в жизни, она поругалась со вторым пилотом… Это уже достаточное основание, чтобы командир потребовал замены экипажа. И такие случаи были, но не на литерных рейсах. Таких мелочей УГОУ наравне с ГАП "Украина" тоже не упускает", - продолжает собеседник издания.
Любопытная деталь: как рассказал Иван Жуль, просить что-либо у Президента экипажу во все времена было строго запрещено. "Но часто проблемы помогает решать охрана, - говорит источник в УГОУ. - Предположим, человеку что-то положено по закону, он бьется-бьется, ходит по разным инстанциям, ему отказывают. Мы такие случаи отслеживаем и помогаем".
Факты об охране
У пилота всегда есть прямая связь с начальником личной охраны гаранта. Был случай, когда Президент летел на похороны польского коллеги. Тогда же было извержение вулкана в Исландии и ходили тучи над Европой. Командир посоветовался с начальником личной охраны и, встретив Виктора Януковича у трапа, доложил, что если он в воздушном коридоре полета увидит какие-то облака, то развернет самолет и полетит обратно.
УГОУ отвечает и за сохранность бортов иностранных президентов, которые находятся с визитом в Украине.
У всех стран разные требования к охране самолета. Американцы и россияне дежурят возле своих бортов. Кто-то вообще этого не делает. Например, президент Грузии Михаил Саакашвили оставлял свой самолет в аэропорту "Борисполь" на общей стоянке, и его охраняли на общих основаниях.
Зарплата пилотов
Зарплата пилотов государственного авиапредприятия "Украина" составляет около 25 тысяч гривен в месяц. На коммерческих рейсах (обычных пассажирских) она доходит до 40 тысяч гривен.
Правда, в свободное время пилоты литерных бортов могут летать по контрактам в других авиакомпаниях (например, когда Президент или премьер находятся в отпуске). Это делается, чтобы пилоты не теряли практику (надо иметь 80 часов налета в месяц).
Причем и там Управление государственной охраны отслеживает, как ведут себя пилоты первых лиц.
По материалам Вести
- Когда вы стали летать на литерных рейсах (перевозка первых лиц)?
- В 235-й летный отряд (в советское время занимался перевозкой первых лиц. - ред.) я едва не попал, еще когда служил в армии. В Мелитополе. Приехали к нам из правительственного отряда "покупатели", как мы их называли. А мы с товарищем из города бежали. Начальник мне кричит: "Жуль! Чтобы завтра был чисто одет. Я подал списки, поедете в Москву". Но тогда моего командира, майора, взяли, а меня нет. Не хватило налета. При необходимых 500 у меня было всего 270 часов. С командиром своим я потом долго поддерживал связь. Он в Москве остался. В 1979 году мне уже предложили перейти в 235-й отряд. Но я тогда отказался.
- Почему? Это же наверняка было престижно.
- Там надо было дежурить по 10 дней, сидеть дома на привязи и быть готовым вылететь в любой момент. Сейчас есть мобильные телефоны, а в то время у меня даже домашнего не было. Я тогда был вторым пилотом и отказался. В 1980 году стал командиром, и мне снова предложили в отряд. Тогда уже я согласился.
Легендарный пилот Иван Жуль
- На литерных в то время много зарабатывали?
- Как ни странно, нет. Мы, когда работали на рейсовых самолетах, годовую норму - 800 часов - выполняли за девять месяцев. В Симферополь летом рейсы отправлялись каждый час. Даже шутили, что троллейбусы в Ялте ходят реже. В итоге, если у инженера была зарплата 120 рублей, я как командир зарабатывал 400–450. А когда перешли на литерные рейсы, стали получать меньше. Летали-то реже. Если на мое дежурство выпадал рейс, то нам выписывали по 90 рублей премиальных. А если нет, то, как говорится, пролетали.
- А что, Щербицкий летал редко?
- Нечасто. И в основном - в Москву. Да я со Щербицким работал совсем недолго. Это был буквально эпизод. Дальше пошли Ивашко, Гуренко, Леонид Макарович, Леонид Данилович. С ним я 12 лет летал - 294 часа в небе. Кучма понимал авиацию, все-таки инженер. Виктора Федоровича очень много возил, когда он был премьером, - 180 часов налетали.
- У вас случались ЧП?
- Ну, разве что погоды где-то не было, но это не ЧП. Помню, летим из Киева в Ровно, погода прекрасная, прогноз хороший. Только взлетели, как нам сообщают: "В Ровно туман". Выхожу в салон, докладываю Леониду Даниловичу обстановку. Говорю: "Есть варианты - или во Львов на запасной аэродром, или возвращаемся в Киев. Ваше решение?" Президент смотрит на меня и говорит: "Летимо в Рiвне". Я снова объясняю: "Так и так - туман". Ответ: "Летимо в Рiвне". Ну что делать… Но все-таки есть Господь на небе: неожиданно погода начала улучшаться. Мы приземлились, и все были довольны.
- А с курьезными ситуациями приходилось сталкиваться?
- Был случай. Летели мы с Леонидом Даниловичем в Рим. За нами - самолет с прессой. Он должен садиться через 10 минут после нас. И тут нам говорят: "Ждите в зоне ожидания". А прессу пропускают первой. Я говорю: "Подождите, у нас главный пассажир!" Диспетчер отвечает: "Ждите!" Я не выдержал. Говорю: "Мы будем садиться". Сели, съехали с полосы. Нам снова: "Ждите". На перрон рулить не дают. Наконец, подъезжает машина, и нам показывают следовать за ней. Мы едем мимо перрона, нас снова выводят на взлетно-посадочную полосу, проезжаем полосу, и так несколько раз - ездим кругами. И тут я вижу: выстроился оркестр, и к ним бежит невысокого роста человек с барабаном наперевес. Я тогда все понял! Оказывается, официальный оркестр, который должен был встречать президента, опоздал. Попали в пробку. Конечно, Леонид Данилович был очень недоволен: сначала в небе кружились, потом на земле. Но когда ему объяснили, в чем было дело, отошел.
- Пассажиры когда-нибудь пытались вами командовать: "Лети быстрее, садись скорее"?
- Никогда. Даже в кабину не заходили. Помню, как Леониду Даниловичу надо было срочно вылетать из Крыма: какой-то важный звонок в Киеве. И меня торопило его окружение: "Давай, бегом". Но у нас такая особенность в самолете: если скорость больше 500 км/час - в салоне шумно. Я предупредил президента, что, если я буду гнать, может быть некомфортно. На что Леонид Данилович сказал: "Звонок звонком, а ты лети как надо".
- У вас были пассажиры, которые боялись летать?
- Были такие. Это всегда заметно по поведению. Люди подходят, спрашивают: все ли будет в порядке? Но это нормально: все мы чего-то боимся.
- Полеты планируют заранее или вам могут позвонить и сказать: "Через полчаса летим туда-то"?
- Обычно если вылет утром, то к нему готовятся с вечера. Хотя бывают случаи, когда надо вылететь срочно. Помню, мы были в Симферополе. Привезли премьер-министра, там же тогда отдыхал Президент. У нас было свободное время, пошли на пляж. И как раз случилась трагедия - упал самолет во Львове (27 июля 2002 года во время авиашоу в Скнилове упал истребитель Су-27 - ред.). И вот я помню, как нас охрана быстренько подняла, как мы бегом бежали с моря по лестнице 800 ступенек. Приезжаем на аэродром, Президент уже ждет, а мы бежим мимо него в шортах. Форма-то у меня в самолете, в шкафу. Президент потом смеялся. Говорил: "В форме вы все одинаковые, а в шортах такие красивые бежите".
- У литерного рейса есть какие-то преимущества в воздухе?
- Все самолеты летают на разных высотах. Но если между пассажирскими эшелон (разница в высоте – ред.) составляет 300 метров, то для литера освобождают один эшелон сверху и один - снизу. Получается 600 метров.
- То есть самолеты другие вы не видите?
- Почему? Видим. Даже истребители встречали. Помню, в Стамбул с Леонидом Макаровичем летели. Только Черное море пролетели, смотрим, висят - один, еще один. Потом оказалось, это воздушный эскорт нас встречал. И с Ющенко такое было.
- Вы всю жизнь летали на "тушке"?
- Нет, я и на Ил-62 летал, но Ту-134 - мой любимый самолет. Долгое время в авиапарке первых лиц он был один. Только когда Леонид Кучма стал премьер-министром, взяли второй Ту-134.
- А на Аэробусе новом летали?
- В хвосте, в салоне, как консультант-инструктор. Был интересный случай. Летим, подходит ко мне какой-то человек: "Вы Иван Павлович?" - "Да". - "Ваша фамилия Жуль?" - "Да". Он ушел. Через 10–15 минут возвращается: "Вас президент ждет". И вот я зашел к Виктору Федоровичу. Поздоровались. Он спросил, как у меня здоровье, почему я не летаю, обеспечили ли меня работой? Мне же два года назад исполнилось 65 лет, последние 1,5 года я за штурвалом не летаю. А пилотам уход из авиации дается тяжело - многие после этого долго не живут. Я же остался в своем коллективе, продолжаю работать в Госавиапредприятии "Украина".
На прощание Президент подарил мне часы... Спросил: "Может, вам что-то надо?" Я говорю: "Виктор Федорович, мне уже ничего не надо. Работа есть, пенсия есть, не жалуюсь".
Кто и как охраняет борт Президента
Прежде чем Иван Жуль попал в 235-й (правительственный) отряд, его полгода проверяло 9-е управление КГБ. "Даже больше вам скажу: в 1989 году меня и моего бортмеханика уже оформили в отряд. А я вскоре уехал по путевке в Японию, и привез оттуда автомобиль. Машина до сих пор у меня бегает - "Тойота" с правым рулем. Стоила она 150 долларов. Деньги законные. Я же летал за границу, собирал. И что вы думаете? Бортмеханик начал летать, а я еще два месяца сидел без дела. Неофициально мне сказали: тебя перепроверяют - законно заработал деньги или нет", - вспоминает летчик.
Теперь функции "девятки" перебрало на себя УГОУ. В Управлении государственной охраны Украины есть сотрудники, которые обеспечивают безопасность воздушных суден и всего, что с ними связано. "Наши люди охраняют самолет, проверяют его перед вылетом, доставляют экипаж на аэродром и решают еще множество вопросов, - рассказал источник в УГОУ. - Каких? Ну, например, если у пилота дома возникла сложная ситуация, связанная со здоровьем родственников, или другая жизненная проблема, то к полету его не допустят. Потому что он нервничает и может принять неадекватное решение. То же касается техников. И мы должны знать, что у пилота в жизни что-то не так. Это часть нашей работы".
По словам нашего собеседника, это обычная практика. "В воздушном кодексе Украины сказано, что командир может отказаться от совершения полета, мотивируя тем, что у него в коллективе плохой моральный климат. Скажем, у стюардессы - проблемы в жизни, она поругалась со вторым пилотом… Это уже достаточное основание, чтобы командир потребовал замены экипажа. И такие случаи были, но не на литерных рейсах. Таких мелочей УГОУ наравне с ГАП "Украина" тоже не упускает", - продолжает собеседник издания.
Любопытная деталь: как рассказал Иван Жуль, просить что-либо у Президента экипажу во все времена было строго запрещено. "Но часто проблемы помогает решать охрана, - говорит источник в УГОУ. - Предположим, человеку что-то положено по закону, он бьется-бьется, ходит по разным инстанциям, ему отказывают. Мы такие случаи отслеживаем и помогаем".
Факты об охране
У пилота всегда есть прямая связь с начальником личной охраны гаранта. Был случай, когда Президент летел на похороны польского коллеги. Тогда же было извержение вулкана в Исландии и ходили тучи над Европой. Командир посоветовался с начальником личной охраны и, встретив Виктора Януковича у трапа, доложил, что если он в воздушном коридоре полета увидит какие-то облака, то развернет самолет и полетит обратно.
УГОУ отвечает и за сохранность бортов иностранных президентов, которые находятся с визитом в Украине.
У всех стран разные требования к охране самолета. Американцы и россияне дежурят возле своих бортов. Кто-то вообще этого не делает. Например, президент Грузии Михаил Саакашвили оставлял свой самолет в аэропорту "Борисполь" на общей стоянке, и его охраняли на общих основаниях.
Зарплата пилотов
Зарплата пилотов государственного авиапредприятия "Украина" составляет около 25 тысяч гривен в месяц. На коммерческих рейсах (обычных пассажирских) она доходит до 40 тысяч гривен.
Правда, в свободное время пилоты литерных бортов могут летать по контрактам в других авиакомпаниях (например, когда Президент или премьер находятся в отпуске). Это делается, чтобы пилоты не теряли практику (надо иметь 80 часов налета в месяц).
Причем и там Управление государственной охраны отслеживает, как ведут себя пилоты первых лиц.
По материалам Вести
