Мага: Сегодня у меня в гостях Александр Качный. Я вас приветствую. Когда говорят, что Евгений Брагарь стал самым известным депутатом "Слуги народа" после той истории с собачкой, которая произошла у нас в эфире, я думаю, что в тот момент Александр Качный стал не менее известным. Никто не попытался вам возразить, что вы спровоцировали парня к тому, чтобы он наговорил каких-то глупостей? Качный: Я и такое слышал. Но я дал возможность выслушать людям то, что хотел сказать народный депутат. - Когда говорят, что молодой человек 25 лет может ошибиться... Простите, молодой человек – народный депутат Украины. Это человек, который должен отвечать за свои слова. Вы держите дома тибетского мастиффа и рядом с ним – маленького корги. У вас дома всегда кто-то был? - У нас всегда были собаки. После того как произошла наша последняя революция, я стал свободным человеком. Я был председателем областного совета, к нам пришли люди в балаклавах и всех попросили на улицу. Запугивали, заставили всех написать заявления и уйти прочь: каждого мэра Киевской области, практически каждого председателя районного совета. Мы тогда решили, что сопротивления никакого не нужно делать, мы с миром вышли оттуда. У нас не было ни разбитой мебели, ничего. Мы спокойно договорились. - А страшно в этот момент или нет? - С некоторых пор у меня страха от того, что происходит вокруг, нет. У меня был один раз такой случай, когда мы были в море, на рыбацком судне, и был шторм 6 баллов трое суток. И когда выключают свет для экономии и накрывает волной, то ты не понимаешь, ты уже под водой ты еще сверху. - Вы родились возле воды, в Ржищеве. - Рыбалка это было мое любимое занятие. Днепр – река, которая кормит всех живущих вдоль нее. - Вы руководили рыбным хозяйством. Когда нет льда, как этой зимой, и на Днепре на зимовальных ямах стоит куча лодок, которые просто зверски дерут рыбу, и кто-то на это закрывает глаза, то это потому, что в теме и в доле или некому работать? - Рыбалка запрещена тогда, когда идет нерест. Во все остальные времена можно ловить, просто сетками запрещено. Если взять тех браконьеров, о которых вы говорите, то это мизер по сравнению с тем, какой вред наносят наши гидроэлектростанции. Идет нерест, икра откладывается в водоросли. Идет сброс воды на 50-70 см – до метра. И вся икра сохнет уже в воздухе. А это миллиарды икринок. Изменить это невозможно, но есть программы возмещения. Но их не финансируют. Если бы наши энергетики возместили рыбной отрасли по программам, которые есть ныне, то мы бы восстанавливали. Чтобы возместить – это деньги, финансы, а за ними стоят конкретные люди, конкретные должностные лица. Постоянно так было, что рыбная отрасль – это не очень важно. Сегодня Днепр же не восстанавливается. - Это регулируемый каскад водохранилищ. Я, как заядлый рыбак, могу сказать, что иногда пройти на лодке нельзя, потому что стоят сетки. - Это не от сетей зависит, а от добычи песка. Меняют русла, а чтобы восстанавливалась река, надо просто чистить естественное русло, а не давать людям добывать песок так, как они хотят. Экологические, рыбные инспекторы именно на этом и работают: дают разрешения на добычу песка в тех местах, где запрещено это делать. Если песок добывают в самом русле, то должны быть проведены берегоукрепительные работы. Можно это все проверить и увидеть, что просто воруют деньги. - Вы по отчеству Сталиноленович. - Были такие времена, когда с левой стороны была татуировка "Сталин", а с правой - "Ленин", чтобы не расстреляли. И в таком стиле назвали и отца. Но крестили его как Станислава. - Вы из Ржищева поехали в Житомир? - Сначала родители были в Киеве, потом – в Житомире, затем – в Николаеве. В Бортничах у нас была лачуга барачного типа, в Житомире – малосемейка, а потом уже государство дало квартиру. - Что повлияло на вас в то время, когда всего не хватало? - Я перешел на заочную форму обучения, потому что у меня родился сын. Мне было 20 лет. Я пошел работать каменщиком, потом крыши покрывал, работал на стройке. Я с 17 лет был самостоятельным человеком – родители уехали в другой город. Мне в 18 лет казалось, что я уже взрослый человек. С моей женой я познакомился, когда нам было по 16. Поженились мы в 18 лет. В этом году было 33 года, как живем вместе. В 18 лет я зарабатывал уже больше, чем инженер зарабатывал тогда. Приторговывал. Поехал в Нетешин, где поляки работали. Там на 100 рублей купили, здесь на 150 продали. - Это был 1985 год, но милицию никто не отменял. - Бог миловал. Я помню, что когда я поступил в институт, то на первом курсе это именно было то место, где можно было реализовать эту продукцию. Ты берешь не вагон, а лишь сумочку. - А когда впервые появился "вагон"? Когда Качный стал оптовым бизнесменом? - Начал в 1991 году, мне было 23 года. Тогда были все направления, а уже в 1992 году - давальческое сырье. Мы работали на Французском бульваре, я открыл там целую линию и мы работали с "Одессавинпромом". Не было тогда лицензирования, можно было одновременно работать и с водкой, и с нефтью, и с конфетами. - С водкой вы тоже попытались один раз в жизни. - В 1992 году купил в Москве "Лады". Биржа тогда с деньгами не работала, поскольку у нас была инфляция 1000% и деньги не ходили ни с Россией, ни с другими странами. Можно было совершать только бартерные сделки. Мне сказали, что машины у меня может купить только один человек - тот, у кого была "Киев-Лада". Это был Леонид Михайлович Черновецкий. Мы тогда с ним и познакомились. Потом мы с ним много лет дружили, сотрудничали в некоторых вопросах, в частности он меня первый пригласил в политический проект "За красивую Украину". - У нас абсолютно пренебрежительное отношение к нему. Наши люди совершенно не знают, насколько Черновицкий непростой человек. - То, чему он меня научил, я на всю жизнь запомнил. Когда пришли те "Лады", я ему говорю, что надо в Россию деньги перегнать. Он мне говорит: скажи, куда в Украине проплатить, а тот товар уже выгонишь на бартер. Я позвонил в Москву, спросил: что бы вы хотели получить от нас? И они сказали: спирт. Я был еще молодой бизнесмен, не понимал, что код товара меняется, решил еще и здесь немножечко заработать и отправил деньги за спирт не на спиртзавод, а купили на сахарном заводе патоку. Патоку переработали в спирт, и когда я начал его вывозить, то мне говорят: уже код товара изменился, ты не можешь его вывезти по бартеру. Я давай его здесь реализовывать, а тут 96% надо платить за него акциз. А если 23%, то надо разлить в бутылку, а это уже водка. Тогда была монополия "Укрспирта". Только в Днепре был ликеро-водочный и в Одессе "Одессавинпром". Я поехал в Одессу договариваться, а мне сказали, что надо получить лицензию в Минэкономики. Мне было 23 года, я пришел в Кабмин и говорю, что мне надо к министру. Офицер говорит: можно записаться. Меня принял министр, расписал мое дело на замминистра, тот на губернатора, где дают 5% квоту вывоза на экспорт от всей ликеро-водочной продукции. То есть все законно. Никто ничего. Предприятие тогда было зарегистрировано в Николаеве, губернатором был Кинах. Я познакомился с Анатолием Кирилловичем, он отправил меня к своему заму Николаю Петровичу Круглову, который потом был губернатором и народным депутатом. Бизнес дает возможность знакомиться с людьми, которые потом творят историю в Украине.  - Вы эти знакомства использовали потом сполна в своей карьере? - Нет, просто я знал этих людей. - Когда рассказывают о 90-х годах как о большой беде с криминалитетом, вы чувствовали это на себе, когда туда шли? - Я всегда все делал для того, чтобы не сотрудничать. Безусловно, общаться приходилось, но была всегда граница. - Даже в советские времена говорили, что Николаев - это город, где всем полностью руководила милиция. - То был сплав милиции и криминалитета. В 90-х годах и те, и другие решали вопросы. - В то же время вы там стали своим. Что вас туда занесло? - После вуза я поехал туда работать. У меня мама там проживала, в Николаеве. У нее была новая семья, а у меня брат, на 9 лет моложе меня. - Абсолютная "белая" книга для вас - рыбное хозяйство. - Рыба началась уже в 95-м. Получил когда-то машину сельди на реализацию и не понимал, что с ней делать. А потом перешло в то, что и рыбный промысел, и переработка, экспорт-импорт. Я был практически во всех странах мира, где добывают и перерабатывают рыбную продукцию. Это интересная отрасль, и считаю, что это мощная отрасль, которая могла бы дать толчок развитию экономики. - Вы вошли в абсолютную новую сферу деятельности, развили ее, возглавили хозяйство. Это же дело не одного дня. - Более десяти лет я уже занимался системным рыбным бизнесом. Когда я возглавил рыбную отрасль Украины, я думал, что уже все знаю про это направление. И тогда только понял, что я практически ничего не знаю. Потому что, если мы говорим о государственном управлении (а я, кстати, защищал кандидатскую диссертацию: "Государственное управление рыбной отраслью"), то это уже совсем другой вопрос, другое направление работы. Здесь нужно понять, как работает государственная система, как регулируются, как стимулируются те или иные направления работы отрасли, для того чтобы она работала нормально. Я получил почетную грамоту ВР за то, что мы практически в течение года достигли серьезных результатов. Когда меня брали на эту должность, то мне задали вопрос: что ты можешь сделать такого, чтобы мы тебя назначили? Я сказал, что могу сделать так, что где-то 250 млн долл. будет получать бюджет ежегодно от рыбной отрасли. Это будет от регулирования рыбного импорта. Надо сделать только одно: вывести из тени. Так специально делали, что загоняли всех бизнесменов, чтобы инвойсы, по которым они завозят рыбу (а это около 400 тыс. т (тонна стоит 1000 долл., а красная – до 7000 долл.)), были занижены, чтобы от бизнесмена можно было еще что-то отщипывать. Когда мы вывели инвойсы в реальные цены, то эти 20% НДС начали брать просто из реальной цены, которая была больше той, по которой завозили до этого. И сразу пошло наполнение бюджета. А в рыбодобыче мы просто стали на защиту так называемых белых рыбаков, у которых есть свой корабль, своя инфраструктура, морозильник на берегу. - А они действительно "белые"? У меня есть знакомые рыбаки, которые были готовы выкупить квоты, для того чтобы один год, например, не было промышленного лова. Им сказали, что никогда им никто не продаст. По их мнению, выдается лицензия на вылов 100 т, а вылавливается 500? Есть такое? И еще слово "отщипывать". Мы даже масштаба того не понимаем, сколько людей наверху отщипывают от различных отраслей и сколько реально денег ходит в Украине. - Все бизнесмены хотят работать в равных условиях и в честных правилах. Это я говорю не только о рыбной отрасли, но и практически обо всем бизнесе. Наша вся государственная система, вся государственная машина делает так, чтобы бизнесмены находились не в правовом поле. Во всех отраслях. Так мы работали до сих пор, и сегодня так работаем. Поэтому, если есть неравные условия, то каждый хочет сделать для себя более привлекательные условия, чем у конкурента. У нас законы все нормальные, правильные. Это такая система работы у нас. И она идет от головы – президента к Кабмину, и так она спускается к таможеннику. - То есть деньги начинают собираться по всей ширине потихоньку и все выше, и выше. И чем выше ты стоишь, тем больше тебе поступает? - Да. Просто течет со всех концов. - Если подойти к господину президенту, господину премьер-министру и спросить: а вам течет со всех концов? - они скажут: нет. - Ответ очень прост: посмотрите, сколько находится в тени сегодня нашей экономики. Если при новом президенте и новом главе правительства эта тень начала уменьшаться, следовательно, он не берет. А если эта дыра есть, то просто изменились люди, а все потоки остались. - У нас обманывают на всех уровнях, Люди соглашаются брать зарплату в конвертах. По статистике у нас самые маленькие зарплаты по всей Европе (я не говорю о бюджетниках: врачах, учителях и т.д.). Но мне кажется, что эта страна не такая бедная, как она себя иногда выставляет. Я смотрю за тем, как страна строится, за машинами. - Еще 10 лет назад у нас был средний класс, но, к сожалению, в течение последних 6 лет его практически смыло. У нас все было сделано так, чтобы 10-12% получали все, а другие ничего. У нас так сегодня работает экономика. - Вы же видите этих людей вокруг себя. Разве им выгодно, чтобы смыло средний класс? - Пока они могут кормиться из бюджета, они об этом не думают. Олигархи - это же не просто бизнесмены крупного масштаба, а люди, которые используют политику в своих целях для обогащения. Они не могут обогащаться без потоков, которые они получают из бюджета. - Слово "деолигархизация" я слышу уже десятки лет. Почему ничего не меняется в этом плане? - Потому что каждый, кто приходит к власти, получает предложение, от которого он не может отказаться. - Почему? Запугивают или покупают? - Разве это первый закон, который надо было в турборежиме принимать, относительно легализации игорного бизнеса? Разве нужно было лично президенту Украины проталкивать этот закон? Нужно было председателю фракции бегать к каждому депутату и уговаривать его проголосовать? - Значит, есть кто-то, кто в этом заинтересован, бросил сверху деньжат для того, чтобы кто-то побегал по фракциям и договорился? - Понятно, что есть лобби. Разве это важный вопрос для экономики Украины? Важно ли сегодня без референдума проталкивать рынок земли? При том что у нас самые плодородные черноземы, которые оценены ниже, чем во всем мире. Мы же понимаем, что кто-то лоббирует этот вопрос. - Представим себе, что продали все. Какой интерес у этих людей продать все, что приносит прибыль? - Это внешнее управление, которое сегодня происходит в нашей стране. Оно же не просто так подбирало такие механизмы, по которым приходили люди от 25 до 27 лет, которые вообще не понимают, что они делают с теми законами и законопроектами. Они не понимают, как живет сегодня бабушка где-то, например, в Кировоградской области. Как одна из депутаток сказала, что это праздник для всех, кто имеет паи, так как мы открываем для них рынок земли. А бабушка не видела ее несколько лет. Это механизм отбора такой, чтобы они принимали решение, не думая о стране. Процентов 40% фракции "Слуги народа" – это люди, которые вообще работали на зарплату других государств. На гранты работали в общественных организациях, которые были созданы и финансировались извне. А еще 40% – это люди, которые перешли в наследство от Петра Алексеевича Порошенко, от БПП. Вот мы и чувствуем, что те, кто сегодня пришли к власти, отрабатывают внешнее воздействие. - А что это такое – внешнее управление? Как оно работает? - Вот у нас есть комитет по борьбе с коррупцией. Возглавляет его депутат Красносельская. Ей 28 лет, работала до этого в представительстве МВФ в Украине. Большинство в комитете – это "слуги народа", и они решают вопрос относительно одного из законопроектов, где вопрос касается наказания штрафами. И вот они приняли решение, проголосовали. Идут дальше, движутся по другим вопросам, ей звонок на телефон. Она берет трубку, слушает, а потом говорит: "Звонили из МВФ, попросили поднять эти штрафы". – "Так мы уже проголосовали". – "Нет, надо переголосовать". И они переголосовывают. Вот такой простой пример. - Я понимаю интерес МВФ. Они ссужают деньги, но, с другой стороны, они получают за это огромные проценты. - У нас есть отраслевые корпорации. В каждой корпорации они придумали сейчас наблюдательные советы. Это при Порошенко было придумано, никогда не было наблюдательных советов в государственных корпорациях. - Которые зарабатывают огромные деньги. - Это уже другой вопрос. Если мы проанализируем фамилии людей, которые там сейчас работают, то это все иностранцы. Если у нас иностранцы и в "Укроборонпроме", и в железной дороге, и в "Нафтогазе", то вы не видите здесь внешнего управления? Всех руководителей – НАБУ, САП и прочих – выбирают конкурсные комиссии. А кто в эти комиссии входит? 50% – конкретные представители-иностранцы, 50% – представители общественных организаций, которые они же и спонсируют. То есть практически всех руководителей подразделений, которые должны бороться с коррупцией, назначают иностранцы, для того чтобы регулировать нашу политическую элиту в нужных направлениях. И оно же так и работает. Каждый выполняет то, что ему говорят там, куда бегают сегодня спрашивать, и как говорят, "где крыша". - Не будет иностранцев, посадят там наших, которых все знают и с которыми очень легко договорятся. Не приведет ли это еще к худшей ситуации? - Так мы и жили в такой стране. У нас была цельная страна, у нас никто никого не делил. На Азовском море люди с Западной Украины, которые приезжали, говорили на украинском языке, а на Буковеле и на Закарпатье харьковчане и запорожцы спокойно разговаривали на русском. - Так и сейчас ездят и говорят. - Сегодня у нас другие вопросы – приняли законы, по которым нельзя даже кассиру на русском разговаривать, штраф 7000. И уже сегодня вызовы полиции по этим вопросам. И есть специальный языковой уполномоченный по этим вопросам. - Очень редко. Я очень болезненно к этому отношусь, потому что мне чаще отказывали в переходе на украинский язык в ресторанах и в кафе, а не наоборот. Я не хотел бы, чтобы мы на этом заостряли, потому что мне одинаково общаться что на словацком, что на венгерском, что на русском, что на английском – у меня нет проблем с этим. - Мы сейчас не о вас говорим. Мы говорим о том, что делают те люди, которые нас сегодня разделяют: по языковому, по религиозному, по географическому вопросу. Мы слышим, как люди, журналисты спокойно могут сегодня говорить по телевидению, что этих донецких, 2 млн, надо убить. Есть Буткевич такой. Это зафиксировано. Я говорю о том, что сегодня такое может происходить – раньше такого никогда не было. - Призыв к убийству – это вообще уголовное преступление – можно брать и сажать. - Покойного Калашникова, когда он замахнулся на телекамеру, Янукович убрал из депутатов. - Калашников очень сильно перебрал. - Титушко стоял напротив журналистки и махал руками, никого не трогал – и он уже серьезная фигура. А сейчас журналистов избивают, обливают фекалиями, и никто не наказан. Чего Стерненко ходит в американское посольство? Генеральный прокурор был на пятилетии общественной организации, которая была создана на деньги Сороса, и он говорит: "Мы все выходцы отсюда". - А какой выход? - Выход один: чтобы наша политическая элита была украинской. Так не может быть, чтобы вся семья была в Америке, во Франции или еще где-то. Они пришли, поработали, как Гонтарева, Яресько, и уехали. Грузины реформировали нашу милицию и уехали. У них нет никакой ответственности за то, что они сделали с нашей страной. И не будет ответственности. Руководитель нашей "Укрпочты" кичится тем, что у него есть второй паспорт, американский, и он платит налоги в Америке. У нас безответственность идет практически с первого года нашей независимости. У нас ни один президент не ответил за то, что он сделал со страной. А каждый президент делал хуже и хуже. - Вы представляете политическую силу, которая могла бы продвинуться намного дальше, сделать гораздо больше, если бы не начали так ревностно иногда защищать ту сторону в тот момент, когда есть такая стрельба, которая произошла в Золотом, артиллерийские обстрелы, попытка захватить те позиции, на которых договорились произвести разведение. Я некоторых депутатов слушаю и говорю: "Вам надо определиться, вы депутат ВРУ или вы депутат Госдумы. Если бы не было таких радикальных заявлений, набегов, то вы имели бы больше сторонников. - Если я вас попрошу привести пример радикальных таких заявлений, то вы ни одного не приведете. Вы говорите на эмоциях, вы говорите штампами. Я знаю свою политическую силу и знаю, что у нас есть только проукраинская позиция. И в этой позиции мы защищаем сегодня в первую очередь Украину. Для того чтобы ее защитить, нам нужно в первую очередь главный вопрос решить - вопрос мира. Мы могли бы многое сделать для того, чтобы у нас уже сегодня был мир. К сожалению, наш президент, Владимир Александрович, не учитывает те возможности, которые есть у нашей политической силы, не учитывает тех эффективных людей, которые могли бы сегодня сделать гораздо больше для возвращения наших граждан, для того чтобы мы продвинулись больше по минским договоренностям, для того чтобы не смотрели сегодня на тех, кто обматывает нашего президента красными линиями и не позволяет ему выполнять то, что он сам подписывает: будем придерживаться минских соглашений, будет "формула Штайнмайера", будут изменения в Конституцию, сделанные относительно статуса. Если ты берешь на себя обязательства и подписываешь, то надо двигаться дальше. А если ты останавливаешься, смотришь, боишься, то тебя опутывают, окутывают и не дадут двигаться дальше. Поэтому если бы он сотрудничал сегодня с такой мощной политической силой, как "Оппозиционная платформа - За жизнь", мы бы вообще уже решили вопрос мира в Украине. - Я не хочу выглядеть штампированным. Давайте действие. Вы понимаете, что у нас огромная часть людей имеет родственников или близких, кто прошел через боевые действия? И появление любого нашего политика в Москве на этот момент мучительно. И можно говорить сколько угодно, что нам эта встреча сделает так, чтобы с газом было лучше, чтобы для людей было лучше, у нас сейчас на все, что связано с РФ, с Москвой, у огромной части населения Украины просто "чесотка". - Подготовили людей. - С одной стороны, подготовили, а с другой – не было бы интернета, не было бы этих всех "Бурятия, привет, иду мочить хохлов", не было бы этих всех видеозаписей, которых насмотрелись люди, было бы немножечко иначе. - Я не видел таких бурят. - Я вам могу показать. - Хорошо. Я скажу о другом. Когда пришел Порошенко и избирался, то он сказал: "АТО будет не две-три недели, а один час". Тогда было погибших около 100 человек. Он пришел и сделал так, что у нас 13,5 тыс. погибших. Для чего ему нужно было, чтобы каждый день десятки гробов приезжали в села, поселка Украины? Для того чтобы держать в страхе всю страну и определить врага, который сегодня это делает. Кто дал приказ без решения ВР, без введения военного положения самолетам украинской авиации лететь и сбрасывать бомбы и снаряды на мирный Луганск? Этот вопрос, и зачем это было делать - это тоже вопрос. Первый министр обороны Тенюх пришел из партии "Свободы". На трибуне ВР он сказал: "Вы не хотите голосовать военное положение, а хотите, чтобы я поднял армию?" Снял шляпу и сказал: "Честь имею. Я ушел в отставку". Потому что этот человек знал Конституцию, знала законы о ВСУ и знал, что его потом будут судить за это. И поэтому в первую очередь надо людям дать понять, а кто сделал так, чтобы эти люди погибали каждый день. - Им бы такую решимость, когда Крым "зеленые человечки" захватывали, было бы гораздо лучше. - А это тоже план. 30 тыс. воинов на территории Крыма каждый месяц получали заработную плату из нашего бюджета. Более того, 2000 спецподразделений здесь, на территории Украины. И ни одному не дали команду защищать. А когда хотели защищать, то всем говорили: "Потерпите, ребята, не вынимайте оружие". Кто говорил? Главнокомандующий? Исполняющий обязанности - где он сейчас, а мы его не видим в суде? Почему сегодня эти патриоты не разбираются с этими вопросами, а они говорят, что вот там только у нас враг один. А я считаю, что враг у нас тут сидит, в Украине, это враг, который сделал так, что у нас погибли 13,5 тыс. человек. Такая ситуация. - Вы как депутат и гражданин верите в то, что когда-нибудь этот клубок распутают? - Безусловно. - Что для этого нужно? - Для этого нужна смена власти, чтобы сюда пришел президент, и власть была у людей, которые хотят сделать все для того, чтобы исключительно в правовом направлении были предоставлены нам ответы: что произошло с 13-го на 14-й год, что было сделано в 14-м году и правовая оценка всем тем событиям, кто в этом виноват, кто организовывал, кто финансировал, кто убивал. Шесть лет прошло, все хотят знать, а никто не дает ответа. Власть была у тех, кто пришел, кто спиливал деревья? Кто делал все, чтобы Горбатюк не давал ответов? Кто сделал те законы, которые не дают возможности расследовать ситуацию по Майдану? А это то, от чего надо отталкиваться - это начало очистки всей нашей нации и это начало объединения нации. Внешнее воздействие начинается отсюда, потому что сразу будут ответы: где организовывалось, откуда команды шли, кто координировал, кто "крышевал". В интернете можно посмотреть, что происходило в отеле InterContinental 14 декабря 13-го года. Три руководителя политических сил - Кличко, Тягнибок, Яценюк - встречались с Маккейном. Там они четко проговаривали, что надо сделать на Майдане, что это не просто вопрос Украины, а это геополитический вопрос. По Крыму Маккейн сказал, что "мы туда войска НАТО не сможем завезти, потому что там сильные позиции РФ, там базы, и мы туда не зайдем". На что Яценюк говорит: "Небольшая потеря для геополитического процесса – потеря Крыма". Если это правда, то надо расследование проводить. Если нет ответов на ключевые вопросы: кто организовывал, кто стрелял, кто финансировал, мы не можем двигаться в нашем государстве далее. Мы получаем постоянно нечестные, ложные ответы, а во власти сегодня и вчера те люди, которые должны как-то отвечать за происходящее. - Больше всего на свете я мечтаю, чтобы когда-нибудь люди узнали правду. Потому что когда в Украине будут знать правду, это и будет единая позиция всего государства, которая вокруг себя объединит всех. Я желаю и вам, и мне еще при жизни услышать, узнать, что было, и тогда, я думаю, на следующий день мы бы проснулись в другой стране. - Согласен с вами. Спасибо, это очень важный вопрос, который вы сейчас подняли. - Спасибо.